Бороться и искать приходится археологам на Вознесенской горке

Археолог Шлиман нашел Трою, вдохновленный произведениями великого Гомера. Но, скорее всего, великий город прошлого так никогда бы и не открыли, если бы он находился не в Греции, а в России...

Сколько лет "раскачивались" и, наконец, начали возведение Храма на Крови. О том, как "раскачивались", какие проекты были, газеты писали очень много. Теперь, когда строительство началось, Уралэнергостройпроект и Управление капитального строительства (УКС) Свердловской области -- заказчики проекта -- столкнулись с сопротивлением организации, под названием "Научно-производственный Центр по охране и использованию памятников истории и культуры Свердловской области". По своей сути НПЦ -- государственная инспекция, находящаяся в федеральном подчинении. Его основная опора -- Закон "Об охране и использованию памятников народной культуры", принятый в 1978 году. Но создается впечатление, что чиновники-архитекторы слыхом не слыхивали ни о Центре, ни о Законе. Почему? И за что все-таки бьется Центр?

У квартала, расположенного между улиц Клары Цеткин--Карла Либкнехта-- Дзержинского--Толмачева, где возводится храм, очень давняя история. И по закону "Об охране..." он имеет статус культурного памятника. Статья 6 Закона гласит: "Культурный слой исторических городов относится к памятникам народной культуры" (в список исторических городов Екатеринбург внесен уже в 1990 году постановлением Федерального правительства).

Застройка квартала началась в тридцатых годах восемнадцатого века. Во второй половине столетия территория была внесена во вторую линию городской крепости -- то есть, стала частью города. В 1766 году на этом месте была построена деревянная Вознесенская церковь (тогда в городе их было всего три). Отсюда названия: Вознесенский проспект и Вознесенский переулок. В начале XIX века церковь разобрали, а место отдали под усадьбы. Здесь располагались дома видных в Екатеринбурге людей -- не только Татищева, но и Турчанинова, Расторгуева.

Стоит ли говорить о том, как ценно это место для археологов? Историки называют его "головой" старого города. Есть в нашем городе еще одна исторически значимая часть -- это Плотинка ("Исторический сквер"), где располагался сам завод. "Сердце" Екатеринбурга. Но после того, как весь завод взорвали в 1962 году, и только чудом уцелели два цеха и водонапорная башня, для археологов территория завода потеряла всякий интерес. Не осталось там ничегошеньки. Никакого культурного слоя. Выходит, "сердце" мы уже упустили. Неужели дадим погибнуть "голове"? Строя будущее, не следует забывать и о прошлом. С головы рыба тухнет.

Но не только историю города хранит в себе эта земля. Она стала молчаливым свидетелем гибели семьи последнего российского императора. Историко-политическое уголовное дело об убийстве царской семьи до сих пор не закрыто. Любые свидетельства имеют огромную ценность. И то, что на Коптяковской дороге нашли останки именно Романовых, еще не доказано -- а в последнее время все чаще опровергается. Территория усадьбы -- и, в частности, ее культурный слой более чем двухметровой толщины -- одно из таких свидетельств. Свои последние дни Романовы доживали в усадьбе Ипатьева. (В СМИ уже проходила информация о том, что в ходе раскопок здесь была обнаружена фарфоровая посуда из личного сервиза с вензелями Николая II.) Возможно, в подвале этой усадьбы они и были расстреляны. Сегодня эта версия обсуждается уже как достоверный факт. Одной из основных идей проекта Храма-памятника на Крови Во Имя Всех Святых В Земле Российской Просиявших (таково его полное название) как раз и было расположить алтарную часть ровно над комнатой, где произошло убийство. Архитекторы полагали, что фундамент и часть стен этого помещения сохранились (верхний этаж снесли еще в 1977 году, к шестидесятилетию советской власти). Когда же начали рыть котлован, оказалось, что культурный слой практически всей территории уничтожен в советское время: водовод от пруда ко Дворцу пионеров, подземный переход к ТЮЗу, автодорога, врезанная в западный склон Вознесенской горки, энергокабель, телефонные коммутации. А рядом с самой подвальной комнатой в восьмидесятых годах "воткнута" камера, обслуживающая телефонные коммуникации. "С удивлением слушаю чуть ли не целую легенду, что КГБ настолько хотело уничтожить память об Ипатьевском доме и вместе с тем занять это место, что именно в комнате расстрела бал сделан бункер телефонной связи. Это миф, который рождается на наших глазах," -- уверяет Григорий Мазаев, главный архитектор области, руководитель творческой группы, которая разработала последний проект храма. Он, кстати, и курирует его строительство. Но ведь существует статья 53 "Об ответственности за уничтожение памятников народной культуры" все того же Закона...

Если чего и добились археологи из научно-производственного центра, так это археологической зачистки на территории сада Ипатьева. Да и то с огромным трудом. Удалось заключить договоры на археологический надзор при строительстве с рядом организаций. И эта работа идет с 7 июня -- не то что полным ходом, но даже ускоренными темпами, поскольку даже ПРИостанавливать "возведение котлованов" ради нее никто не собирается. Причем, участия заказчиков строительства не видно вовсе, хотя по закону они должны не просто согласовывать свой проект с НПЦ, но и в случае надобности финансировать ученых для проведения археологического надзора и научных изысканий на территории строительства. Наши "возводители" обещали еще и рабочей силой снабжать -- по сто человек на день. "На деле же денег не было выделено вообще, а археологический надзор ведется Центром совершенно бесплатно еще с апреля, -- сетует Сергей Погорелов, ведущий археолог отдела археологических исследований НПЦ, руководящий зачисткой. -- Вместо обещанных ста помощников только в первые дни приходило человек по 10--15. Потом и они исчезли. Тогда по призыву Епархии пришли на помощь верующие -- в основном это были немолодые женщины, естественно, мало представляющие себе процесс археологических раскопок. Они вручную собирали гранитные блоки, оставшиеся после Ипатьевского дома -- святые для нас вещи. Затем пришли студенты-историки педагогического и гуманитарного университетов -- на практику. Но сейчас их практика уже закончена. Больше помогать некому."

Однако, несмотря на все проблемы и препятствия, уже сегодня археологи готовы подвести предварительные итоги. Ими вскрыто сто квадратных метров земли до материка по методике, утвержденной московским Институтом археологии. Это норма профессиональной экспедиции. Такая экспедиция должна готовиться полгода, с осени до весны: ведь нужно определиться со снаряжением, инструментарием, подготовкой специалистов, оплатой работ, наконец. Все это должно финансироваться из бюджета строительства. У нас же подготовку пришлось вести на ходу, поскольку информация о том, что на склоне Вознесенской горки в срочном порядке начинают что-то строить, дошла до Центра только в марте -- случайно. Никаких официальных писем из градостроительных организаций. Никаких звонков. Возникает подозрение, что НПЦ вообще никто не собирался ставить в известность.

Никто не может ответить и на вопрос почему исчез проект Храма покаяния за авторством Константина Ефремова. Когда несколько лет назад проводился международный конкурс на такой проект, этот храм был признан лучшим. Маленькое, строгое здание, задуманное как символ раскаяния и скорби. Тогда на призыв помочь откликнулась не только вся Россия, но и заграница -- православная церковь, интеллигенция, эмиграция, имеющая отношение к ныне живым членам семьи Романовых и просто сочувствующие. Был объявлен сбор средств, открыт расчетный счет, на который перечислялись огромные деньги. Видимо, это и натолкнуло екатеринбургских градостроителей на мысль, что, поставь мы на кровавом месте храм побогаче, так в него и народ поплывет со всего света поклониться российскому императору и просто полюбопытствовать. Народ, конечно, поплывет -- посмотреть, как там русские опять издевнулись над останками своего последнего царя, и так уже неоднократно опозоренными. И вот в воображении рисуется радужная картина: Екатеринбург -- центр туризма, богатый и преуспевающий город. Нынешняя храмина площадью около трех тысяч квадратных метров -- проект творческого коллектива под руководством Григория Мазаева, -- выглядит как раз подходяще. Здесь и видовые площадки, и большая автостоянка для машин и автобусов, два лифта, зал на 236 мест (подробно об этом проекте рассказано в материале Михаила Сидорова "От покаяния к возрождению", "ВЕ" от 28 апреля). Строительство храма ориентировочно оценивается в 7 миллионов долларов. И ни копейки из бюджета. Создан новый -- теперь уже губернаторский -- инициативный фонд для добровольных взносов предприятий и организаций, пожертвований граждан. Все строительство планируется завершить через пять лет. "При нормальном финансировании," -- оговаривается Григорий Васильевич. Но заграница сегодня отказывается жертвовать какие-либо средства, пока не получит ответ на вопрос, куда пропали миллионы, собранные в прошлые разы. А значит приходится рассчитывать на силы области. И -- частично -- России.

Идейный же заказчик Храма-памятника -- епархия. Отец Виктор (Махонин) входит в рабочую группу, которая занимается вопросами, связанными со строительством Храма. Он курирует процесс возведения со стороны Церкви. Его основная задача -- следить, чтобы при возведении Храма XXI века соблюдались все каноны церковного строительства. При общении с отче кажется, что в одну линию с НПЦ и УКС церкви становиться не хочется. Да видно, так оно и есть. Не хочет отец Виктор вмешиваться в работу ни тех, ни других, мешать им. Чем может -- помогает, за работой следит. Но не больше. И то понятно: столько проектов уже было -- и куда-то девалось. Столько средств было собрано -- исчезли деньги. С 1992 года собираемся построить храм -- а построим его только в следующем веке. Устаешь от такого. А дел у отца Виктора полным-полно и без контроля над строительством туристического Храма будущего.

Но главное -- свидетельства того времени и тех деяний, ради скорби над которыми и затеян храм, археологам приходится вырывать буквально из-под ковша экскаватора. Иначе они погибнут. А на месте их не-захоронения блестнет куполами богатый Храм-символ духовного возрождения России. Так что все-таки важнее для покаяния -- культурное прошлое или процветающее будущее?

Артем ОЧЕРЕТИН.