А.В.Берташ

(Санкт-Петербург)

 

Собор в память 300-летия дома Романовых в Петрограде

 

Едва ли не центральным событием общероссийского масштаба, связанным с празднованием в 1913 г. 300-летия дома Романовых, явилось сооружение и освящение в Санкт-Петербурге собора во имя Феодоровской иконы Божией Матери и Святого князя Александра Невского. Идея создания храма к 300-летию царствующего дома впервые была предложена в 1907 г. “Союзом русского народа”. Ходатайство Главного совета Союза было рассмотрено Синодом 7 апреля 1909 г., а вскоре его председатель А.И.Дубровин предложил создать специальный народный комитет по сооружению в Санкт-Петербурге юбилейного храма1.

Тем временем уже не один год решался вопрос об устройстве в столице подворья Феодоровского мужского монастыря Нижегородской епархии, основанного князем Юрием II Всеволодовичем в Городце, на левом берегу Волги, в начале XIII в. Здесь 14 ноября 1263 г. принял схиму и скончался Св. князь Александр Невский. Главной монастырской святыней была чудотворная икона Феодоровской Божией Матери. Впоследствии ее перенесли в Ипатьевский монастырь в Костроме. В день чествования Феодоровской иконы Божией Матери, 14 марта 1613 г., был призван на царство Михаил Феодорович Романов. Мать, царственная инокиня Ксения, по преданию, благословила его этой иконой2. Тем самым Феодоровский образ стал родовой иконой двух царских домов, символом преемственности двух династий в лице Св. Александра Невского и первого царя из Романовых. Особое почитание Св. Александра Невского было связано с тем, что его имя носили три русских императора. Он воспринимался покровителем самодержавной власти и столицы империи, где с 1724 г. почивали его святые мощи.

Феодоровский монастырь владел в Санкт-Петербурге местом близ товарной станции Николаевской железной дороги, а с августа 1868 до 1875 гг. также киотом с Феодоровской иконой в зале ожидания 3-го класса Николаевского (ныне Московского) вокзала. В 1894 г. у ворот товарной станции по ходатайству ее служащих была возведена каменная часовня в память спасения императорской семьи в Борках (арх. А.А.Лекшинский), при ней возникло монастырское подворье. Когда проект часовни представили на утверждение императору Александру III, то он начертал резолюцию: “Почему не церковь?”3 Выраженному в такой форме Высочайшему пожеланию суждено было сбыться не скоро.

Только через 10 лет часовня была расширена и 1 сентября 1904 г. освящена епископом Выборгским Сергием (Страгородским), будущим патриархом, как церковь во имя Феодоровской иконы и Святителя Алексия, митрополита Московского, в память о рождении цесаревича Алексея Николаевича. 19 февраля 1909 г. архиепископ Нижегородский Назарий освятил два боковых придела. Церковь вмещала 300 человек и действовала до 1914 г.

Ввиду тесноты храма настоятель Феодоровского Городецкого монастыря архимандрит Алексий еще в 1906 г. запросил Управление Николаевской дороги об отводе при Николаевском вокзале земли для расширения церкви. Но Управление не только не смогло исполнить ходатайство о. Алексия, но, в свою очередь, выразило претензии по поводу местонахождения храма у станции. О. Алексий обратился к архиепископу Нижегородскому и Арзамасскому Назарию за содействием в деле сооружения храма, приурочив его строительство к предстоящему 300-летию царствования дома Романовых. С помощью Преосвященного Назария эта идея нашла отклик.

В 1910 г. был основан комитет по постройке храма из пяти комиссий (в том числе исполнительной, историко-художественной, финансовой) под председательством управляющего делами Великого князя генерал- майора Д.Я.Дашкова. 5 февраля комитет принял под свое покровительство Великий князь Михаил Александрович. Товарищами председателя “Состоящего под Августейшим покровительством Его Императорского Высочества, Великого Князя Михаила Александровича Строительного комитета Феодоровского Городецкого монастыря Нижегородской Епархии по сооружению в Санкт-Петербурге храма в память 300-летия дома Романовых при подворье Феодоровского Городецкого монастыря” были архимандрит Алексий и потомственный почетный гражданин, впоследствии коммерции советник М.П.Шахов, казначеем — потомственный почетный гражданин Н.П.Любченко, секретарем — действительный статский советник В.Л.Васьковский, членами комитета, насчитывавшего около 110 человек — архиепископ Сергий (Страгородский), епископ Св. Вениамин (Казанский), впоследствии новомученик, епископ Балахнинский Геннадий, обер-прокурор Синода В.К.Саблер, городской глава И.И.Глазунов, градоначальник генерал-майор Д.В.Драчевский, архитекторы Л.Н.Бенуа, Д.А.Крыжановский; почетными членами — министр двора барон Фредерикс, финансов — Коковцев, путей сообщения — Рухлов; членами строительной комиссии — архитекторы В.Н.Бобров, С.С.Кричинский, П.Ю.Майер и др.

Появились первые жертвователи. В их числе были император (25000 руб.), Св. Иоанн Кронштадтский (сделавший первый взнос), Волжско-Камский банк (5000 рублей), в котором комитет имел свой счет, и Русский для внешней торговли банк (3000 рублей), Санкт-Петербургское Городское управление (50000 рублей). Всего ко дню закладки храма в комитет поступило пожертвований на сумму 137098 рублей 23 коп. Сбор пожертвований по всей стране прошел в 1909 г. по инициативе “Союза русского народа”. В марте 1910 г. была предпринята попытка соединения Строительного комитета с Союзом в деле сооружения храма, но она не получила одобрения. За 4 года удалось собрать 667 тысяч рублей4.

Участок площадью 500 квадратных саженей был приобретен комитетом у Городского управления за 36 тысяч рублей. В марте 1910 г. комитет обратился в Императорское общество архитекторов-художников с предложением объявить конкурс с перечнем условий на проект соборного храма-памятника в стиле “храмов времени воцарения дома Романовых”, посвященного 300-летию царствующей династии5. В мае журнал “Зодчий” опубликовал условия конкурса, а также план участка, отводимого под строительство. Собор следовало возвести двухэтажным, с верхним храмом на три придела (на 2000, первоначально на 2500 человек) и нижним однопрестольным (на 300 человек)“в стиле эпохи Александра Невского” и во имя этого святого, желательно с усыпальницей6.

Идеология освящения престолов храма отражала связь династий Романовых и Рюриковичей — не только главного в верхнем храме — во имя Феодоровской иконы, но и других. Они наименованы в честь небесных покровителей Романовых: первого царя Михаила (второе посвящение центрального престола верхнего храма — во имя Св. Михаила Малеина), правящих представителей царствующего дома — императорской четы, наследника цесаревича, Великого князя, покровителя Строительного комитета (приделы верхней церкви: правый — во имя Святых Николая Чудотворца и царицы Александры, левый — Святителя Алексия Московского и Благоверного князя Михаила Тверского), а также Св. Александра Невского (престол нижнего храма). В стиле соответствующих эпох предполагалось исполнить внутреннюю отделку. При храме в двух- или трехэтажной пристройке должны были располагаться квартира настоятеля, помещения для братии числом до 30 человек и певчих, книжная лавка, трапезная, кухня и часовня.

В “комиссию судей” Общества архитекторов-художников входили Л.Н.Бенуа, Г.Д.Гримм, В.А.Косяков, В.А.Покровский, А.Н.Померанцев, секретарь А.Ф.Бубырь. На конкурс были представлены и экспонированы в мае 1910 г. всего лишь пять проектов, — возможно, сказались сжатость сроков и сложность исходных условий. Первая премия была присуждена Н.В.Васильеву, вторая — студенту А.Г.Джорогову, третья — С.С.Кричинскому7. По заключению Академии Художеств, проект Кричинского “не представлялся достаточно разработанным”: мелким был масштаб башен и входа, не обработан главный барабан. Вызывала сомнения долговечность новых для того времени железобетонных конструкций.

Однако Строительный комитет, обладавший по условиям конкурса правом окончательного выбора, предпочел проект С.С.Кричинского8, исходя из художественных соображений и известности архитектора — проектировщика огромного торгового дома Гвардейского экономического общества, конного двора в имении княгини Е.А.Воронцовой-Дашковой. Одним из аргументов в пользу проекта Кричинского было использование пятиглавия (в отличие от работы Васильева, выполненной в формах шатровой архитектуры и в духе национального романтизма — в "неорусском стиле"), которое ассоциировалось с торжеством российской государственности9. С учетом замечаний зодчий изменил проект: расширил лестницу, разработал систему декора барабана. Расчеты показали надежность конструкции из восьми железобетонных балок, образующих четыре перекрещивающиеся арки — они заменяли паруса и выдерживали вес центральной главы. Техническо-строительный комитет при Синоде 13 мая 1911 г. одобрил проект к исполнению. Государь 20 мая подписал на нем: "Согласен"10.

В пояснительной записке к проекту С.С.Кричинский указывал: “Мною была задумана застройка всей площади и прилегающих к ней улиц в виде части кремля с крепостными стенами, переходами, воротными проездами и храмом-памятником, возвышающимся в центре всех сооружений. Думалось создать целый уголок XVII-го века, приспособив архитектуру того времени к современному… Все пять ростовских церквей вместе с кремлем выстроены менее чем на протяжении 100 лет и в совокупности с крепостными стенами, башнями и палатами являют наиболее цельный и законченный образец русского стиля эпохи воцарения дома Романовых”11. Аналогично, как "ростово-ярославский XVII столетия", "времен избрания Михаила Феодоровича на царство и расцвета церковного зодчества и искусства в Московском государстве", оценивал стиль церкви Д.Я.Дашков12. В ходе работы над проектом добавились "цитаты" из памятников других школ русского зодчества — башни Спасо-Евфимиевского монастыря из Суздаля, ворота Пскова, новгородские закладные кресты и Владимиро-Суздальская резьба на стенах. Даже труба котельной во дворе должна была имитировать древнерусскую постройку — башню московского Симонова монастыря.

17 октября 1910 г. епископ Нижегородский Иоаким освятил место под строительство храма13. Городская Дума, недорого уступившая землю, 11 января 1911 г. решила внести свой вклад в Романовский юбилей участием в постройке храма. Впоследствии Думе по ходатайству Строительного комитета не раз приходилось решать вопросы, связанные с расширением его территории: в апреле 1911 и 1912 гг., октябре 1913 г. (под постройку звонницы); мае 1914 г. (о продаже комитету участка, принадлежавшего городской приемной станции Преображенского кладбища), марте 1915 г. (о расширении площади перед храмом).

После проведения нулевого цикла работ и возведения каркаса здания (молебен перед началом работ был отслужен 30 мая 1911 г.), 5 августа 1911 г., состоялось торжество закладки храма. Утром девятнадцать членов Строительного комитета были представлены в Аничковом дворце Великому князю Михаилу Александровичу. Во время приема архимандрит Алексий поднес Великому князю Феодоровскую икону Богоматери в благословение от обители. В 11 часов началась церемония закладки храма-памятника. На месте строительства предварительно был установлен каркас, окруженный лесами. Его снаружи, по всему первому этажу, украшали тропические растения и цветы, довершали убранство красная материя и флаги. Присутствующие разместились в шатре, на стенах которого помещался проект храма. При звоне колоколов многолюдный крестный ход проследовал из церкви Феодоровского Городецкого подворья. Окропив святой водой “столб закладки” на месте престола, архиепископ Волынский Антоний (Храповицкий), которому сослужили архиереи Финляндский Сергий, Гродненский Михаил и Могилевский Стефан, влил священный елей в особое углубление, в которое Великий князь и члены Строительного комитета положили серебряные монеты времен царствований Михаила Федоровича и Николая II. Архимандрит Алексий прочитал текст надписи на закладной бронзовой доске14. Доской было закрыто углубление, и на нее Великий князь Михаил Александрович, В.Я.Дашков, городской глава Глазунов положили первые три кирпича. Затем Великий князь еще раз осмотрел план будущего храма-памятника. Комментарии давал С.С.Кричинский. В заключение участники церемонии сфотографировались вместе. Строительные работы продолжались до декабря, когда были приостановлены в связи с холодами15.

Статус храма имел спорный характер. Председатель созданного 16 марта 1910 г. и 4 апреля того же года утвержденного государем комитета для устройства празднования 300-летия царствующего дома гофмейстер А.Г.Булыгин “затруднялся связать построение храма при подворье Феодоровского Городецкого монастыря с 300-летием дома Романовых, так как по имеющимся историческим данным названный монастырь не играл никакой роли” в деле воцарения Романовых и “вряд ли даже был посещаем кем-либо из членов Ее”. Дашков предполагал, что храм “ввиду крайне ограниченного числа приходских в Санкт-Петербурге церквей” должен исполнять и приходские функции. Решающее слово принадлежало императору, который 30 сентября 1911 г. разрешил сбор пожертвований “при условии, что храм станет самостоятельным всенародным памятником”, а не только подворьем Феодоровского Городецкого монастыря, как предполагалось ранее16.

Предполагалось, что постройка храма займет два года и в 1913 г., то есть к основным торжествам, посвященным 300-летию династии Романовых, будет освящен хотя бы один придел. Надзор за работами осуществлял Кричинский, который, видимо, модифицировал проект и по ходу строительства, помогал ему известный мастер «неорусского стиля» Д.А.Крыжановский. К июлю 1911 г. на храм было собрано 129306 рублей 30 копеек17. В 1912 г. Строительный комитет провел 70 заседаний и решил 341 вопрос по делам строительства. Было истрачено на нужды строительства 156 836 рублей 6 копеек и еще дополнительно 240 890 рублей. Пожертвования за год составили 177 216 рублей 24 копейки, церковный сбор — 37 796 рублей 24 копейки. Комитет разослал 472 774 листовки с просьбой о помощи. Всего со дня основания Строительного комитета до 7 апреля 1913 г. удалось накопить 506 498 рублей 16 копеек, израсходовали 475 702 рубля 2 копейки18.

Для фундамента был вырыт котлован глубиной около 4 м., доходивший до зыбкого песчаного грунта. Дно котлована выложили толстым слоем бутового камня и сплошь «забетонировали цементом». Земляные, а также каменные и плотницкие работы выполнил крестьянин Старицкого уезда Тверской губернии М.Грачев. С.С.Кричинский соединил традиции древнерусского зодчества с рациональной “новой конструктивной основой” в виде уже упомянутой системы из четырех железобетонных арок во всю высоту собора, на которые опирается барабан центрального купола. «Ввиду крайне слабого грунта пришлось устроить под всем зданием сплошное железобетонное основание в виде плиты с очень мощными железобетонными балками, — писал зодчий. — На этом фундаменте была возведена каркасная железобетонная безраспорная конструкция, и на ней воздвигнуты кирпичные стены»19. Кирпич, в свою очередь, облицован плоскими плитками из белого старицкого известняка, широко применявшегося в древнерусском зодчестве (впоследствии камень был “флюатирован”, то есть покрыт защитным составом). Характерным для архитектуры ретроспективизма 1910-х гг. явилось сочетание художественной задачи создания уникального юбилейного храма-памятника с определяющим значением во внутренней конструкции рамного каркаса, который “организует всю объемно-пространственную композицию и... способствует стандартизации конструктивных элементов”20.

Прототипом главного фасада храма стала церковь Воскресения Христова Ростовского кремля. Его композиция включает две разновеликие башни, примыкающие к фасадной стене и связанные переходной галереей, с крыльцом, сенью и крытым всходом. Прообразом первой башни была церковь Св. Иоанна Богослова в Ростовском кремле, второй — Воротная (там же) и Проездная башни Спасо-Евфимиевского монастыря в Суздале. Над окнами сохранились резные символические изображения Голгофы и храма. В центральной части на уровне третьего этажа доныне можно видеть резной орнамент в виде цветов на изгибающихся стеблях, которые окружают изображения Святого Георгия Победоносца на коне, двуглавых орлов, единорога, грифона, льва и птицы. Декоративными источникам этого коврового рельефа была, вероятно, белокаменная резьба фасадов Дмитриевского собора во Владимире, Георгиевского собора в Юрьеве-Польском, а также резьба по дереву в ярославских и московских храмах ХVII в. Орнаменты и другие украшения, задуманные архитектором, были вытесаны из старицкого известняка скульптором В.И.Траубенбергом.

В тимпане центральной арки находился четырехметровый образ “Вышний покров Богоматери над Царствующим домом” и Феодоровская икона, которые по рисунку С.В.Чехонина были исполнены из майолики в стиле фресковой живописи в мастерской П.К.Ваулина. Икона “Вышний покров…” имела в качестве прообраза “Древо Государства Российского” 1668 г. Симона Ушакова. Над ней под сенью Одигитрии Феодоровской с предстоящими Святыми Феодором Стратилатом и Ипатием Костромским было показано возрастание из Московского Успенского собора древа с цветами-иконами русских Святых, включая канонизированных в последнее царствование. Под древом были изображены царь Михаил Феодорович и его отец, патриарх Филарет, по сторонам — Ипатьевский монастырь и Романовские палаты. Копия этой иконы в 1915 г. была вручена императору21. Над входом размещался мозаичный образ Спаса Нерукотворного по рисунку В.М.Васнецова, пожертвованный Великой княгиней Марией Павловной. Сохранилась переписка Великой княгини — президента Академии Художеств — и великого художника, в которой он выражает радость в связи с возможностью участвовать в постройке всенародного храма-памятника22.

С восточной стороны над тремя невысокими апсидами с конической крышей размещены два рельефа с изображениями крестов и зверей. К западному фасаду были пристроены “трапезная” и позднее галерея-переход к звоннице, который украшали полихромные изразцы. По южному фасаду вдоль стены проходила пониженная двухэтажная галерея со скругленной восточной апсидой.

Главный купол собора в форме вытянутой луковицы покрывала золоченая медь, крыши — медные листы и майоликовая черепица “по типу кремлевских башен”. Боковые купола предполагалось покрыть чешуйчатой медью или синей черепицей, как и кровлю над папертью. Плоскости стен храма разделены на три прясла высокими полуциркульными арочными нишами. Их прорезают щелевидные арочные окна-бойницы в амбразурах. Фасады украшены многочисленными деталями, характерными для древнерусского зодчества: аркатурно-колончатыми поясами, ширинками, кокошниками, гирьками, “бусами”, "городками", балясинами, полуколонками и трехчетвертными колонками с муфтами и “дыньками”, "жгутами", розетками, символизирующими "бегущее солнце", ступенчатыми консольками, “бровками” и треугольными фронтонами над окнами.

Трехпридельная верхняя Феодоровская церковь на 2000–2800 человек была украшена в стиле ростовской школы. Покрытый басмой, с позолотой темного тона, пятиярусный иконостас был вырезан из липы в московской мастерской И.М.Дикарева по эскизу Кричинского, взявшего за образец иконостас церкви Пресв. Троицы (Грузинской Божией Матери) в Никитниках (Москва), родовом храме Романовых. Средства предоставили придворные чины. В той же мастерской были изготовлены киоты, Царское место, Голгофа, а также мебель. В частности, в резном деревянном вызолоченном киоте находился древний список Феодоровской иконы Божьей Матери — дар храму от 37-и старинных русских родов, в том числе от Лобановых-Ростовских, Путятиных, Щербачевых, Пушкиных, Дашковых, Шиповых и других.

Иконы — копии старинных — написали под руководством выдающегося церковного историка и археолога проф. Н.В.Покровского известные в Москве “изографы”: В.П.Гурьянов, Н.С.Емельянов, Г.И.Чириков. Для изучения древнерусских росписей Дашков и В.Т.Георгиевский совершили поездку в Ростов, Ярославль и Ферапонтово. По предложению Дашкова фрески Дионисия в Ферапонтовом монастыре и стали образцом для художника В.С.Щербакова, расписавшего красками Кейма стены, паперть и лестницу. В частности, на лестнице помещались “сцены из Священной истории”.

Известная фирма Оловянишникова изготовила утварь, ажурное бронзовое “великое паникадило” в виде “шапки большого наряда” царя Михаила Федоровича (в некоторых источниках называемой шапкой Мономаха) диаметром около 6,5 м (на пожертвования начальных школ Министерства народного просвещения), спускавшееся на четырех “морских” цепях с 32-метровой высоты главного купола. Серебряную дарохранительницу высотой более 70 см — уменьшенную копию Успенского собора — подарила храму государева свита, часть сосудов — воспитанники военно-учебных заведений; местную икону с басмой, семисвечник, паникадило и выносные: крест, икону Божией Матери и фонарь — копии утвари из Ипатьевского монастыря — Гвардейский корпус. Государственная Дума пожертвовала кадило, Св. Синод — гробницу с плащаницей, Сенат и Министерство юстиции — Голгофу, в институтах и женских гимназиях ведомства императрицы Марии вышили ковры, жена Тульского губернатора Лопухина подарила ковер в алтарь.

В церковь вели наружные двери — “бронзовые чеканной работы, с рельефными изображениями и орнаментами” (также фирмы Оловянишникова) — и внутренние, дубовые. Полы в храмах устроили каменные плитные (в верхнем — из мрамора, в нижнем — из песчаника), ступени — из ревельской плиты. Здание получило центральное водяное отопление и центральную вентиляцию23.

14 марта 1913 г. были освящены и подняты на купол кресты в присутствии патриарха Антиохии и всего Востока Григория IV, вошедшего в состав почетных членов комитета. Свою благодарность патриарх выразил в апостольском послании 30 августа 1913 г. Св. царь откликнулся на событие телеграммой: “Благодарю Вас и поручаю передать Строительному комитету воздвигаемого храма Мою сердечную благодарность за выражение Мне верноподданнического чувства и молитвы о всей нашей семье. Николай”24.

30 июля 1913 г., в день рождения цесаревича, совершилась закладка шатровой звонницы. Вновь в подворье Феодоровского монастыря совершил молебен епископ Св. Вениамин. 6 декабря того же года были подняты 9 колоколов работы той же фирмы Оловянишникова. Первый колокол весом 500 пудов назвали “Николай-Михаил”, или “Юбилейный”. На колоколе помещались два медальона — с изображениями царя Михаила Феодоровича и Св. Николая II, с двуглавым орлом XVII в. и романовским гербом, а также надписью (Иов, XXVII, 5). Второй колокол весом 250 пудов имел имя "Александра" в честь императрицы. В медальонах были изображения императрицы и Святой мученицы царицы Александры, а также гербы романовский и города Новгорода. Третий колокол весил 130 пудов и звался "Мария". В одном медальоне помещались портреты государыни и святой равноапостольной Марии Магдалины, во втором — гербы романовский и города Киева. Четвертый колокол, "Алексей", весом 60 пудов имел изображения наследника и Св. Алексия, митрополита Московского, гербы романовский и города Владимира. Пятый, "Михаил", весил 30 пудов. В медальонах были представлены Великий князь Михаил Александрович и Святой князь Михаил Тверской, а также гербы дома Романовых и города Москвы. Шестой, седьмой, восьмой и девятый колокола имели имена Великих княгинь: “Ольга”, “Татьяна”, “Мария”, “Анастасия”. Они весили, соответственно, 15, 8, 4, 2 пуда. В медальонах располагались портреты Великих княгинь с соимёнными святыми: княгиней Ольгой, Святыми Татианой и Марией Магдалиной, Святой великомученицей Анастасией. В “гербовых” медальонах вместе с гербом дома Романовых были помещены гербы городов: Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, Костромы и Ярославля. Общий вес колоколов в конечном итоге составил почти 1000 пудов25.

Нижняя церковь “в новгородском стиле XIII в.”, имевшая “характер монастырско-крепостного подворья, отдаленно напоминая Ипатьевский монастырь”, посвящалась Св. Александру Невскому и Св. равноапостольной Марии Магдалине. Уже к 1911 г. приняли решение сделать ее не однопрестольной, а трехпрестольной, на 1500–1800 человек. 7 сентября 1913 г. были освящены два ее придела: правый — Св. преподобного Филарета Милостивого, и левый — Св. преподобномученицы Марфы, чьи имена носили родители первого царя из рода Романовых. Чин совершил Св. Вениамин (Казанский), произнесший затем слово о значении этого храма. Особое внимание он обратил на главное паникадило и роспись в сенях, исполненную В.С.Щербаковым. К тому времени в храм были перенесены иконы и утварь упраздненной церкви подворья Городецкого монастыря, которую предполагали снести26.

К 1914 г. на счет комитета поступило 642305 р. 38 к. Действительный статский советник И.А.Воронин, ставший почетным членом комитета, внес 100000 р. В то же время в числе почетных членов комитета встречаются имена игумении Иоанновского монастыря Ангелины (Сергеевой), статс-секретаря А.С.Танеева27. Однако приток средств уменьшился, пожертвования поступали преимущественно на счет комитета по постройке Троицкого храма на Петербургской стороне.

Комитет предполагал совершить торжественное освящение главного престола верхнего храма в юбилейном году 22 декабря, но по желанию государя его перенесли на 15 января 1914 г. 14 января в 6 часов вечера звон большого колокола “Михаила-Николая II” призвал ко всенощному бдению: “Этот первый благовест как бы вдохнул жизнь в каменную громаду церковного здания, и оно, дотоле молчавшее, вдруг заговорило родным для всех православных русских людей памятным языком: мелодично, ласково звал их колокол в Дом Божий, звал на Молитву о Царях своих великих, приснопамятных”28.

Освящение состоялось 15 января. Пригласительные билеты от градоначальника для жертвователей без права передачи изготавливались “на толстой матовой бумаге, подписанные древним славянским уставным письмом XVII века”29. За порядком наблюдал обер-церемонимейстер барон П.П.Корф.

Полтавскую улицу и площадь храма украсили мачтами с государственными гербами, гирляндами из хвойных веток. На особом месте была установлена древняя в золотом окладе Феодоровская икона Божией Матери, привезенная из Городецкого монастыря. Храмовую площадь окружали ряды лицеистов, студентов с бело-синими перевязями через плечо, учащихся старших классов классических гимназий и реальных училищ со своими педагогами — всего 400 воспитанников 18 заведений. Собрались участвующие в богослужении члены Строительного комитета: духовник царской семьи протоиерей Н.Г.Кедринский, заместитель председателя архимандрит Алексий, духовник и законоучитель детей царя протоиерей собора Зимнего дворца А.П.Васильев, государственные деятели, в том числе Председатель Совета Министров В.Н.Коковцев, Председатель Государственной Думы М.В.Родзянко, министры Фредерикс, Сухомлинов, Григорович, Сазонов, Щегловитов, Тимашев, Кассо, Рухлов, Маклаков, обер-прокурор Синода В.К.Саблер; потомки тех, кто подписал грамоту об избрании Михаила Феодоровича на царство, ктитор гофмейстер А.Б.Нейгардт, его помощник М.П.Шахов.

В 9.30 прибыл митрополит Петроградский и Ладожский Св. Владимир (Богоявленский), впоследствии новомученик, через полчаса, на автомобиле — император. Кроме царя, из членов августейшей фамилии присутствовали его дочери — Св. Ольга, Татиана, Мария; императрица Мария Феодоровна, Великие княгини Мария Павловна, Св. Елисавета Феодоровна, Ксения и Ольга Александровны, Анастасия Николаевна, Великие князья Кирилл Владимирович, Дмитрий Павлович, Николай Николаевич, Николай Михайлович; Петр Александрович Ольденбургский, а также наследник сербского престола королевич Александр. Состоялись чин освящения и крестный ход. После этого Св. Владимир обратился к присутствующим со словом: “Ваше Императорское Величество, Благочестивый Государь, благолюбивые отцы, братья и сестры! Сердечно приветствую вас с совершившимся торжеством освящения нового храма, сооруженного в память 300-летия царствования дома Романовых. Радостно приветствую Вас с освящением этого желанного и дорогого храма не потому лишь, что в данной местности давно уже чувствовалась нужда в храме, именно приходском храме, но еще более потому, что храм сей является всероссийским историческим памятником”. Далее Владыка говорил о великой роли династии Романовых в истории России и в заключении произнес слова, кажущиеся пророческими: “Почтенные соотечественники! Престол сейчас перед лицом Всемогущего Бога в сем новоосвященном храме, дарим неложное обещание очистить свою совесть, стряхнув с себя прах равнодушия, и всеми силами и способами деятельно помогать природному своему Государю в борьбе с пагубными растлевающими призывами безумного анархизма, бездушного социализма и других учений, враждебных нашему государственному строю, которые, как чума, как язва, как смерть — скажу словами Пророка — усиливаются проникнуть не только сквозь наши двери, но и сквозь щели, стремясь все переделать у нас по-своему. Аминь”.

Божественную литургию служили в облачениях XVII в. Владыки Св. Владимир, архиепископ Херсонский и Одесский Назарий, Нижегородский Иоаким, викарии, пели хоры митрополита и военно-учебных заведений По ее окончании император обошел храм в сопровождении В.Я.Дашкова и С.С.Кричинского. Церемония завершилась около половины второго. Царя и его семью приветствовали около тысячи жителей северной столицы30.

Через неделю храм был наименован соборным и получил приход. Статус его был уникальным: храм состоял в ведении Санкт-Петербургского епархиального начальства и его настоятелем назначили о. Владимира Александровича Шамонина, впоследствии известного духовника, поэта; но служила в нем по-прежнему также братия Феодоровского монастыря.

8 февраля 1914 г. была объявлена Высочайшая благодарность за труды по строительному комитету его руководителям и сотрудникам, в том числе Н.В.Покровскому, историку, археографу, коллекционеру Н.П.Лихачеву, архитекторам А.И. фон Гогену, П.Ю.Майеру, В.Н.Боброву. Сохранилась Высочайшая телеграмма Св. царя Николая Д.Я.Дашкову: “Искренне благодарю епископа Вениамина, Вас, гофмейстера Нейдгарта, а также членов Строительной Комиссии и управление соборного храма, за вознесенные молитвы. Уверен, что вновь воздвигнутый дивный Храм привлечет к себе богомольцев и, укрепляя в них чувства веры, послужит на благо нашей Святой Православной Церкви. Николай”.

14 марта, в день начала царствования Романовых, в соборе служили литургию. Согласно Положению о храме в нем ежедневно совершались моления “за здравствующих и почивших особ Царствующего дома”. Хором храма руководил А.Н.Николаев, последователь известного московского композитора А.Д.Кастальского, знатока старинных духовных распевов31.

Соборный храм высотой 48 м стал одним из самых больших в городе, характеризовался как "необыкновенно красивый и стильный"32. На участке неправильной формы площадью около 1800 квадратных метров, в окружении деревянных бараков и невыразительных доходных домов, особенно велико было градостроительное значение "городка". “Божиим соизволением, предстательством Пресвятой Богородицы и обильными доброхотными даяниями многочисленных боголюбивых сынов нашей обширной Родины, пятиглавый храм гордо высится у товарной станции Николаевской железной дороги, каждому въезжающему в нашу столицу по этому пути он невольно бросается в глаза. Сооруженный в два с половиною года, храм этот представляет вместе со своею звонницею среди города Святого Петра уголок XVII в., напоминая современному столичному жителю великие образцы расцвета русского народного зодчества. Громаднейшие толпы наполняют ежедневно нижнюю и верхнюю церкви во время всенощных, утрень и поздних обеден. Поклонение иконе Феодоровской Божией Матери, а также другим святыням, водруженным в верхнем храме, идет непрерывно с раннего утра до позднего вечера”, — указывалось в одном из описаний (1913 г.)33.

Следовало, однако, осуществить росписи, золочение куполов, оборудование нижнего храма, на что требовалось еще 250 т. руб. 27 февраля 1914 г. Синод разрешил Строительному комитету произвести сбор средств на окончание храма во всех церквях России Великим Постом 1916 г. Началась война. 18 января 1916 г. Д.Я.Дашков, “имея в виду, что все пожертвования прихожан направлены, главным образом, на удовлетворение потребностей военного времени”, просил перенести сбор на 1918 г.34. До 1917 г. на средства, собранные особым комитетом славянских народностей (чехи, болгары, сербы), были возведены: звонница с колоколами, настроенными Г. Плешковым, граненая башня, где предполагалось разместить церковно-исторический музей-выставку “из предметов эпохи воцарения дома Романовых” — "священное хранилище заветных святынь нашего Царствующего дома" (аналогичное мемориальное значение имели Феодоровский Государев собор и городок, построенные в 1912 г. в Царском Селе). Чтобы закрыть вид на товарную станцию железной дороги, к колокольне в 1914 г. была пристроена (наподобие Кремлей Новгорода и Москвы) стена из красного неоштукатуренного кирпича, завершенная зубцами "ласточкин хвост", с двумя башнями. 17 июля 1915 г. заложен дом причта, оконченный на следующий год (не сохранился). Он был соединен крытым переходом с верхним храмом в уровне второго этажа35.

Наступило лихолетье, в связи с чем полное благоустройство предцерковной площади: установку памятника Св. Александру Невскому, разбивку сада к югу от храма — осуществить не удалось. Для изготовленного фирмой Оловянишникова мраморного иконостаса “наподобие древних алтарных преград” в главный придел нижней церкви во имя Св. благоверного князя Александра Невского инженер С.Н.Смирнов подарил старинные царские врата, Чириков написал образа. Но отделка придела не была закончена, и в нем остался временный деревянный иконостас. Голгофы для этого храма были выполнены по рисунку С.С.Кричинского. Придел Св. Александра Невского был освящен лишь осенью 1920 г. одновременно с правым в верхнем храме (Св. Николая и Св. царицы Александры), куда перед этим перевезли иконостас из закрытой церкви Пересыльной тюрьмы36.

3 ноября 1919 г. был заключен договор о передаче собора верующим. В 1920 и 1921 гг. здесь существовали воскресная школа, братство Св. Александра Невского. В храме служил митрополит Петроградский Св. Вениамин. 22 апреля 1922 г. было произведено изъятие церковных ценностей. До 1923 г. церковь “общей площадью 1230 м2” “имела вид монастырского подворья с жилым флигелем”. Службы совершались зимой в нижнем храме, летом — в верхнем37.

В ночь на 30 октября 1931 г. были арестованы священнослужители и некоторые прихожане собора. 10 мая 1932 г. президиум Леноблисполкома принял решение о его “ликвидации”. «Согласно заключению технической комиссии здание церкви требует капитального ремонта, который 20-тка не производит, тем самым нарушает п. 4-й типового договора. Кроме того, учитывая крайнюю нуждаемость “Союзмолоко” в помещении для обработки молочных продуктов и возможность при весьма незначительных затратах приспособить Романовскую церковь для указанных целей, которая по своему месту нахождения является удобной для “Союзмолоко” в силу чего постановление Володарского р/с утвердить, церковь ликвидировать, здание передать “Союзмолоко”»38. Храм был закрыт 23 июля 1932 г. и вскоре перестроен под молокозавод. В настоящее время в храме находится молочный завод ОАО "Петролакт" и многочисленные производственные фирмы.

Композиция храма значительно искажена пристройками и утратами, изменилась планировка участка. Высокий призматический объем здания лишен глав, барабанов, фигурных крыш, в том числе луковичной и шатровой на башнях и звоннице. Западная часть надстроена двумя этажами, частично заложены крыльцо и арка входа. Почти полностью утрачены художественные оконные решетки, изразцовое убранство. В 1930-е гг. для размещения завода верхний храм разделили двумя плоскими железобетонными перекрытиями по металлическим балкам, установили оборудование. Частично растесаны крестовые своды нижнего храма, но высота его почти не изменилась. На уровне хор, куда вела сохранившаяся семимаршевая лестница с мраморными площадками, устроено второе перекрытие, разделяющее основной объем. Композиция интерьеров искажена, декоративная отделка почти полностью утрачена. Не сохранились настенные росписи. Стены производственных помещений, расположенных в основном объеме храма, облицованы керамической плиткой.

В 1963–1965 гг. был разрушен дом причта. На его основании, с сохранением фрагмента стен первого этажа и перехода, построено новое четырехэтажное здание из силикатного кирпича. Несколько позже был сбит мозаичный декор фасада. В середине 1970-х гг. исчезла фасадная майоликовая икона “Покров Богоматери…” — здесь ныне кладка силикатного кирпича, в которой пробиты два окна. В 1989–1991 гг. собор был окружен уродливыми каменными пристройками.

Возвращение собора общине в последние годы замедлилось. 8 сентября 1993 г. к востоку от него заложена и впоследствии освящена церковь во имя Новомучеников и Исповедников Российских (арх. — Г.Васильев). Настоятель прихода — протоиерей Владимир Сорокин, профессор Санкт-Петербургской Духовной Академии, служит его сын, протоиерей Александр Сорокин. Даже в нынешнем виде храм — один из лучших и редких для Санкт-Петербурга образцов архитектуры русского стиля начала ХХ в., отличающийся оригинальностью композиции и декора, сочетающий точное воспроизведение мотивов древнерусской архитектуры (преимущественно ростовской XVII в.) с применением новейших для того времени железобетонных конструкций, градостроительная доминанта района Московского вокзала. Особенно важно мемориальное значение храма — юбилейной и одной из самых значимых в России построек последнего царствования, непосредственно связанной с именем царя-мученика Николая II.

 

Примечания

[1] РГИА. Ф.799. Оп.6. Д.15. Л.12–18.

2 См.: История Феодоровского Городецкого монастыря (Нижегородской губ.) и построение в С.-Петербурге храма в память 300-летия юбилея царствования Императорского дома Романовых. СПб., 1913.

3 РГИА. Ф.797. Оп.63. 2 отд. 3 ст. Д.393.

4 Макаревский М.И. Храм-памятник в С.-Петербурге 300-летия царствования дома Романовых. СПб., 1911; РГИА. Ф.472. Оп.43. Д.72. Л.1, 7; ЦГИА СПб. Ф.714. Оп.2. Д.6. Л.1 об.

5 Санкт-Петербургские ведомости. 1910. № 59. 14 марта. С.3.

6 Императорское С.-Петербургское общество архитекторов, по поручению состоящего под августейшим покровительством его императорского высочества Великого князя Михаила Александровича комитета по постройке в С.-Петербурге, при подворье Феодоровского Городецкого монастыря, храма в память 300-летия царствования дома Романовых, объявляет конкурс на составление эскизного проекта названного храма. Общие условия конкурса // Зодчий. 1910. № 12. С.129.

7 Конкурс проектов храма в память трехсотлетия царствования дома Романовых // Всемирное обозрение. 1910. № 25. С.1, 4; Конкурс проектов храма в память трехсотлетия царствования дома Романовых // Русский паломник. 1910. № 33. С.530–531.

8 РГИА. Ф.835. Оп.1. Д.651.

9 Яковлева Е.Б. Соборный храм Федоровской иконы Божьей Матери // Памятники истории и культуры Петербурга. СПб., 1993. С.62–69.

10 РГИА. Ф.799. Оп.26. Д.621. Л.4–10, 15.

11 Кричинский С.С. Храм в память 300-летия дома Романовых // Зодчий. 1914. № 11. С.122.

12 РГИА. Ф.1291. Оп.131 (1911). Д.377. Л.9 об.

13 Освящение места для сооружения храма // Прибавление к “Церковным Ведомостям”. 1910. № 43. С.1825.

14 Прибавление к “Церковным Ведомостям”. 1911. № 34. С.1435.

15 Санкт-Петербургские ведомости. 1911. № 269. 2 дек. С.4.

16 РГИА. Ф.1284. Оп.187 (1910). Д.82; Санкт-Петербургские ведомости. 1911. № 221. 6 окт.

17 Санкт-Петербургские ведомости. 1911. № 152. 10 июля.

18 Храм-памятник 300-летия царствования дома Романовых // Прибавление к “Церковным Ведомостям”. 1913. № 17. С.772–774; Отчет состоящего под августейшим покровительством его императорского высочества Великого князя Михаила Александровича Строительного комитета по сооружению в С.-Петербурге храма-памятника трехсотлетия царствования дома Романовых на 1-е января ...[1914-1916] года. СПб.; Пг., 1914–1916.

19 Кричинский С.С. Храм в память 300-летия… С.122–123. Табл.11–13.

20 Яковлева Е.Б. Соборный храм Феодоровской иконы… С.62–69.

21 Церковный Вестник. 1914. № 25. С.1121–1122; Строительный комитет храма-памятника трехсотлетия Державного дома Романовых в Петрограде православному христолюбивому русскому воину. Пг., 1915.

22 См. РГИА. Ф.789. Оп.13 (1912). Д.95.

23 Кричинский С.С. Храм в память 300-летия...; Лукомский Г.К. Храм в память 300-летия царствования дома Романовых // Аполлон. 1914. № 5. С.47–49; илл.; РГИА. Ф.1642. Оп.1. Д.152. Л.1 об.; Отчет состоящего под августейшим покровительством его императорского высочества Великого князя Михаила Александровича Строительного комитета по сооружению в С.-Петербурге храма-памятника трехсотлетия царствования дома Романовых на 1-е января ...[1914–1916] года. СПб.; Пг., 1914–1916; Яковлева Е.Б. Соборный храм Феодоровской иконы… ; Антонов В.В., Кобак А.В. Святыни Санкт-Петербурга. СПб., 1994. Т.1. С.88–91.

24 Макаревский М.И. Торжество поднятия святых крестов на храм-памятник 300-летия царствования дома Романовых // Прибавление к “Церковным Ведомостям”. 1913. № 12. С.549–552; Прибавление к “Церковным Ведомостям”. 1913. № 17. С.772; Санкт-Петербургские ведомости. 1913. № 60. 14 марта.

25 Макаревский М.И. Закладка звонницы при храме-памятнике 300-летия царствования дома Романовых // Прибавление к ”Церковным Ведомостям”. 1913. № 32. С.1445–1448; Поднятие колоколов // Известия по С. - Петербургской епархии. 1913. № 24. С.12–13; Санкт-Петербургские ведомости. 1913. № 165. 25 июля; Санкт-Петербургские ведомости. 1913. № 275. 8 дек.

26 Освящение двух приделов храма-памятника 300-летия дома Романовых // Прибавление к “Церковным ведомостям”. 1913. № 37. С.1684–1685.

27 Санкт-Петербургские ведомости. 1914. № 4. 5 янв. С.3.

28 Прибавление к “Церковным ведомостям”. 1914. № 4. С.192.

29 РГИА. Ф.1088. Оп.2. Д.1037. Л.5 а,б.

30 Макаревский М.И. Торжество освящения храма-памятника трехсотлетия царствования дома Романовых // Прибавление к “Церковным Ведомостям” 1914. № 4. С.189–222; Санкт-Петербургские ведомости. 1913. № 284. 19 дек.; Санкт-Петербургские ведомости. 1914. № 4. 5 янв. С.3; Санкт-Петербургские ведомости. 1914. № 12. 16 янв. С.3; Освящение храма в память 300-летия царствования дома Романовых // Исторический вестник. 1914. Февраль. С.750–752; Храм-памятник романовского юбилея // Русский паломник. 1914. № 5. С.78–80.

31 РГИА. Ф.1642. Оп.1. Д.152. Л.13, 18; Ф.799. Оп.26. Д.621; Ф.472. Оп.53. Д.17; Антонов В.В., Кобак А.В. Указ. соч.

32Санкт-Петербургские ведомости. 1911. № 174.5 авг. С.4.

33 РГИА. Ф.1642. Оп.1. Д.152. Л.3 об.

34 РГИА. Ф.796. Оп.82. 2 отд. 3 ст. Д.53. Л.1–2.

35 Отчет Строительного комитета по сооружению в Петрограде соборного храма Феодоровской иконы Божией Матери и святого благоверного князя Александра Невского на 1-е января 1917 года. Пг., 1917; ГАРФ. Ф.601. Оп.1. Д.1841 (илл.).

36 Антонов В.В., Кобак А.В. Святыни Санкт-Петербурга... С.91.

37 ЦГА СПб. Ф.1000. Оп.49. Д.35. Л.69–79, 105–107.

38 ЦГА СПб. Ф.7179. Оп.10. Д.431. Л.47.