К вопросу о так называемой "записке Юровского".
(из готовящейся к изданию книги Ю.А. Жука "Расстрел царской семьи: факты и выводы")

Стенограмма выступления Я.М. Юровского, в виде документа ЦДООСО под наименованием "СОВЕЩАНИЕ СТАРЫХ БОЛЬШЕВИКОВ ПО ВОПРОСУ ПРЕБЫВАНИЯ РОМАНОВЫХ НА УРАЛЕ", на сегодняшний день, хорошо известна большинству исследователей. Однако, ее полный текст, так никогда еще и не был опубликован! То, что многие исследователи принимают за полный текст этого документа, на деле является всего лишь его "литературной выжимкой".

Нельзя также не сказать и о том, что подлинник этого документа еще мало изучен, а пассивность некоторых исследователей только лишь способствует порождению самых невероятных версий. (Достаточно сказать лишь о том, что запись этой беседы производилась двумя стенографистками, записи которых еще ни разу не выверялись.) (12)

Работая с текстом этой стенограммы, я пришел к выводу о том, что Я.М. Юровский организовал эту встречу исключительно по собственной инициативе и, как говориться, в собственных интересах, так как эта беседа (происходившая опять же таки в присутствии стенографистки) была для него последней возможностью вписать свое имя в историю.

Прекрасно разбираясь в людях, Я.М. Юровский просто не мог не понимать того, что С.С. Моисеев ни за что не сможет отказать ему в этой разумной инициативе.

С одной стороны, С.С. Моисееву (как более молодому члену партии) будет несколько затруднительно отказать в просьбе заслуженному члену партии.

С другой стороны, как Заведующий Свердловским Истпартом, С.С. Моисеев был просто обязан пополнять вверенные ему архивные фонды, различного рода, документальными материалами.

А с третьей стороны, было совершенно невозможно отложить эту встречу на неопределенный срок: Я.М. Юровский абсолютно не мог ничего сказать о времени своего следующего визита в Свердловск.

Рассказ Я.М. Юровского на "Совещании старых большевиков по вопросу пребывания Романовых на Урале" в общем-то не таит в себе чего-либо принципиально нового. (Все те же недомолвки, касающиеся некоторых фактов, имеющих прямое отношение, непосредственно к коменданту, за исключением, пожалуй, освещения некоторых не меняющих существа вопроса деталей, а также дополнительных штрихов к портретам участников этой исторической драмы.)

Однако, в нем все же присутствуют пять, весьма важных, ключевых моментов, на которые следует обратить особое внимание.

В первую очередь следует сказать о тексте этой стенограммы, который, при внимательном прочтении, наводит на размышление о том, что Я.М. Юровский пришел на эту встречу, что называется, во всеоружии и был к ней заранее подготовлен. (Не исключена возможность того, что он имел с собой даже некое подобие тезисов своего выступления.)

Во-вторых, это всё те же претензии Я.М. Юровского на роль главного цареубийцы.

В-третьих, это довольно странное молчание П.З. Ермакова, который, как член СОФ ВОСБ с 1931 года, вполне мог присутствовать на этом совещании. ( На сегодняшний день доподлинно известно, что, помимо Я.М. Юровского и С.С. Моисеева, на нем также присутствовали: Е.Б. Вайнер, А.Н. Жилинский и Чевардин ). Предположение же о присутствии П.З. Ермакова можно сделать по имеющейся в тексте фразе, заключенной в скобки: "Петр Захарович сообщает, что баул, примерно 16 пудов весом, он сдал в [19] 18 году в Москве в Комиссариат вн[утренних] дел по записке комиссара вн[утренних] дел, тогда тов. Владимирского", которую вполне можно считать репликой с места.) /К сказанному выше можно лишь добавить, что вряд ли кто (кроме П.З. Ермакова, имеющего привычку гиперболизировать любое происходившее с ним событие) мог бы "поднять" "баул, весом 16 пудов", то есть 256 кг!/ Если принять нашу гипотезу за факт, то тогда становится совершенно понятным, почему П.З. Ермаков промолчал, когда Я.М. Юровский рассказывал о том, что он лично застрелил бывшего ГОСУДАРЯ: он просто не посмел в его присутствии заявить на этот счет свои собственные претензии! В пользу этого обстоятельства говорит также и то, что Я.М. Юровский называет П.З. Ермакова, не иначе, как "Петр Захарович", в то время как другие, упоминаемые им участники этих событий (за исключением, Г.П. Никулина), называются им исключительно по фамилии или, в лучшем случае, таковой в сочетании с именем. С другой стороны, если П.З. Ермаков отсутствовал, и эту фразу кто-то произнес в виде реплики с места, становится еще более понятным расчет Я.М. Юровского: документально зафиксировать свою главную роль в убийстве Царской Семьи, а заодно и заочно выставить П.З. Ермакова лжецом.

В четвертых: категорически исключив П.З. Ермакова из числа претендентов на "исторический" выстрел, еще раз акцентировать внимание своих уральских товарищей на его вине за первое, неудачное захоронение трупов Царской Семьи.

И, наконец, пятое. Умолчав о подлинной роли участия М.А. Медведева (Кудрина) в убийстве Царской Семьи ( исключив его, подобно П.З. Ермакову, из числа тех же самых претендентов на "исторический" выстрел ), свести с ним старые счеты, для чего при всех объявить о его причастности и не меньшей, чем у П.З. Ермакова, ответственности за первое неудачное захоронение трупов Царской Семьи.

Сведя до минимума роль М.А. Медведева (Кудрина), Я.М. Юровский лишь вскользь упоминает о нем во время этого совещания:

"Принимать трупы я поручил Михаилу Медведеву. Это бывший чекист и в настоящее время работник Г.П.У. Это он вместе с Ермаковым Петром Захаровичем должен был принять и увезти эти трупы." (13)

Бывший комендант также "забудет" о том, что именно М.А. Медведев (Кудрин) первый сообщил ему о начавшемся мародерстве:

"Когда унесли первые трупы, то мне, точно не помню кто, сказал, что кто-то присвоил себе какие-то ценности." (14)(15)